Относится к «Теории мироздания»

Имре Лакатос. Методология программ научных исследований

Имре Лакатос (1922-1974), родился в Венгрии, диссертацию по философским вопросам математики готовил в Московском университете. За диссидентские взгляды в конце 40-х годов провел два года в тюрьме. После венгерских событий 1956 г. эмигрировал, работал в Лондонской школе экономики и политических наук, где стал наиболее ярким среди последователей Поппера. Лакатоса называли "рыцарем рациональности", поскольку он отстаивал принципы критического рационализма и полагал, что большинство процессов в науке допускает рациональное объяснение. Лакатос писал небольшие, но очень емкие по содержанию работы. С его взглядами можно познакомиться по вышедшим на русском языке книгам "Доказательства и опровержения" (М., 1967) и "Фальсификация и методолог ия научно-исследовательских программ" (М., 1995) .

Он один из наиболее глубоких и последовательных критиков концепции смены парадигм Куна, и выступает против почти теологического смысл а научной парадигмы, высказанной Куном. Лакатос разработал также одну из лучших моделей философии науки - методолог ию научно-исследовательских программ.

1. Три типа фальсификационизма

Наука, по мнению Лакатоса, есть и должна быть соревнованием исследовательских программ, соперничающих между собой. Именно эта идея характеризует так называемый утонченный методолог ический фальсификационизм, развиваемый Лакатосом в русле концепции Поппера. Лакатос пытается смягчить наиболее острые углы философии науки Поппера. Он выделяет три стадии в развитии взглядов Поппера: Поппер 0 - фальсификационизм догматический, Поппер 1 - наивный фальсификационизм, Поппер 2 - методолог ический фальсификационизм. Последний период начинается в 50-е годы и связан с разработкой нормативной концепции роста и развития знаний на основе всестороннего критицизма . Первый видит науку как процесс, размеченный прочными конструкциями и непогрешимыми фальсификациями (подобные идеи пропагандировал А. Айер). Все же Поппер показал ошибочность такой позиции, ибо эмпирическ ая база науки неустойчива и неопределенна, а потому и речи не может быть о фиксированных протокольных предложениях и не пересматриваемых в принципе опровержениях.

То, что наши опровержения также могут быть ошибочными, подтверждают как логика, так и история науки.

Методологический фальсификационизм исправляет ошибку догматиков, показывая зыбкость эмпирическ ой базы науки и предлагаемых ею средств контроля гипотез (это показано Поппером в «Логике научного открытия»). Тем не менее, продолжает Лакатос, и методолог ический фальсификационизм недостаточен. Картина научного знания, представленная как серия дуэлей между теор ией и фактами, не совсем верна. В борьбе между теор етическим и фактическим, полагает Лакатос, как минимум три участника: факты и две соперничающие теор ии. Становится понятно, что теор ия отживает свой век не тогда, когда объявляется противоречащий ей факт, а когда о себе заявляет теор ия, которая лучше предыдущей. Так, ньютоновская механика стала фактом прошлого только после появления теор ии Эйнштейна .

Стремясь каким-то образом смягчить крайности методолог ического фальсификационизма, И. Лакатос выдвинул концепцию исследовательских программ как ослабляющий механизм эволюционистской эпистемологии.

2. Программы научных исследований

И. Лакатос основное внимание уделяет не теор иям, как таковым, а ведет речь об исследовательских программах. Научно-исследовательская программа является структурно-динамической единицей его модели науки. Чтобы понять, что такое программа научного поиска, вспомним о механицизме Декарта или Ньютона, об эволюционной теор ии Дарвина или о коперниканстве. Последовательная смена теор ий, вытекающих из одного ядра, происходит в рамках программы с неопровержимой методолог ией, показывающей свою ценность, плодотворность и прогрессивность в сравнении с другой программой. Одолеваемая детскими болезнями, теор ия для своего развития, становления и укрепления нуждается во времени.

Таким образом, история науки предстает, по Лакатосу, как история конкуренции исследовательских программ. Такой подход выдвигает на первый план взаимосвязь между различными эпистемологиями и историографией науки, а также момент эволюции научного поиска .

"Некоторые философы, - пишет И. Лакатос, - столь озабочены решением своих эпистемологических и логических проблем, что так и не достигают того уровня, на котором их бы могла заинтересовать реальная история науки. Если действительная история не соответствует их стандартам, они, возможно, с отчаянной смелостью предложат начать заново все дело науки".

Как считает И. Лакатос, всякая методолог ическая концепция должна функционировать как историографическая. Наиболее глубокая ее оценка может быть дана через критику той рациональной реконструкции истории науки, которую она предлагает .

В этом отличие позиции Лакатоса от теор ий Куна и Поппера. Лакатос упрекает Поппера в неисторичности («История науки и ее рациональные реконструкции»), в его принципе фальсифицируемости он видит логическую двусмысл енность, искажающую историю и приспосабливающую последнюю к своей теор ии рациональности.

С другой стороны, пишет Лакатос в работе «Фальсификация и методолог ия программ научного исследования» (1970), согласно теор ии Куна, научная революция иррациональна, в ней можно увидеть лишь материал приспособления к психологии толпы. В мист ическом обращении от одной парадигмы к другой, по Куну, нет рациональных правил, и потому Кун постоянно попадает в сферу социальной психологии открытия. Научные мутации начинают походить на разновидность религиозного обращения. Тем не менее сам Лакатос остается внутри проблематики и атмосферы попперовского фальсификационизма. Влияние Куна также совершенно очевидно (возьмем, к примеру, идеи «догматической функции» научного исследования и «прогресса через революции»). Все же его аргументы чаще свободны от предрассудков .

И. Лакатос развивает свою, довольно близкую к куновской, концепцию методолог ии научного познания, которую он называет методолог ией научно-исследовательских программ. Она применяется им не только для трактовки особенностей развития науки, но и для оценки различных конкурирующих логик научного исследования.

Согласно И. Лакатосу, развитие науки представляет собой конкуренцию научно-исследовательских программ, когда одна исследовательская программа вытесняет другую .

Сущность научной революции заключается в том, что сравнивать с эмпирией нужно не одну изолированную теор ию, но серию сменяющихся теор ий, связанных между собой едиными основополагающими принципами. Такую последовательность теор ий он и назвал научно-исследовательской программой.

Поэтому фундаментальной единицей оценки процесса развитая науки является не теор ия, а исследовательская программа.

Эта программа имеет следующую структуру. Она включает в себя "жесткое ядро ", в которое входят неопровергаемые для сторонников программы, фундаментальные положения (нефальсифицируемые гипотез ы). То есть это то, что является общим для всех ее теор ий. Это метафизика программы: наиболее общие представления о реальности, которую описывают входящие в программу теор ии; основные законы взаимодействия элементов этой реальности; главные методолог ические принципы, связанные с этой программой. Например, жестким ядром ньютоновской программы в механике было представление о том, что реальность состоит из частиц вещества, которые движутся в абсолютном пространстве и времени в соответствии с тремя известными ньютоновскими законами и взаимодействуют между собой согласно закону всемирного тяготения. Работающие в определенной программе ученые принимают ее метафизику, считая ее адекватн ой и непроблематичной. Но в принципе могут существовать и иные метафизики, определяющие альтернативные исследовательские программы. Так, в XVII в. наряду с ньютоновской существовала картезианская программа в механике, метафизические принципы которой существенно отличались от ньютоновских.

Таким образом по ядру можно судить о характере всей программы.

В программу входит негативная эвристика , которую составляет совокупность вспомогательных гипотез , которые предохраняют ее ядро от фальсификации, от опровергающих фактов . Вся изобретательность направлена на его артикуляцию и разработку поддерживающих ядро гипотез (так называемый «защитный пояс»). Этот "защитный пояс" программы приникает на себя огонь критических аргументов. Кольцо вспомогательных гипотез призвано сдерживать атаки контролирующих проб и всячески защищать и консолидировать ядро. То есть это своего рода методолог ические правила, некоторые из которых указывают, каких путей следует избегать .

Позитивная эвристика представляет собой стратегию выбора первоочередных проблем и задач, которые должны решать ученые. Наличие позитивной эвристики позволяет определенное время игнорировать критику и аномалии и заниматься конструктивными исследованиями. Обладая такой стратегией, ученые вправе заявлять, что они еще доберутся до непонятных и потенциал ьно опровергающих программу фактов и что их существование не является поводом для отказа от программы .

Фальсификации, т.е. теор етической критике и эмпирическ ому опровержению, подвергается лишь гипотез ы "защитного пояса". По общему соглашению подвергать фальсификации жесткое ядро запрещается. Центр тяжести в методолог ии исследовательских программ Лакатоса переносится c опровержения множества конкурирующих гипотез на фальсификацию, а вместе с тем на проверку и подтверждение конкурирующих программ. При этом элиминация отдельных гипотез защитного пояса оставляет жесткое ядро программы в целости и сохранности.

По характеристике Лакатоса, исследовательские программы является величайшими научными достижениями и их можно оценивать на основе прогрессивного или регрессивного сдвига проблем. Т.е. исследовательская программа может развиваться прогрессивно и регрессивно. Программа прогрессирует, пока наличие жесткого ядра позволяет формулировать все новые и новые гипотез ы “защитного слоя”. Когда продуцирование таких гипотез ослабевает и оказывается невозможным объяснить новые, а тем более адаптировать аномальные факты, наступает регрессивная стадия развития . Т.е. в первом случае ее теор етическое развитие приводит к предсказанию новых фактов. Во втором программа лишь объясняет новые факты, предсказанные конкурирующей программой либо открытые случайно. Исследовательская программа испытывает тем большие трудности, чем больше прогрессирует ее конкурент, и наоборот если исследовательская программа объясняет больше, нежели конкурирующая, то она вытесняет последнюю из оборота сообщества. Это связано с тем, что предсказываемые одной программой факты всегда являются аномалиями для другой.

Именно поэтому развитие иной исследовательской программы (например, Ньютона) протекает в «море аномалий» или, как у Бора, происходит на несвязанных между собой основаниях. Когда последующие модификации «защитного пояса» не приводят к предсказанию новых фактов, программа показывает себя как регрессивная.

И. Лакатос подчеркивает большую устойчивость исследовательской программы .

"Ни логическое доказательство противоречивости, ни вердикт ученых об экспериментально обнаруженной аномалии не могут одним ударом уничтожить исследовательскую программу".

Т.е. в отличии от гипотез Поппера, поражаемых критикой или экспериментом "насмерть", "программы" Лакатоса не только долго живут, но и умирают долгой и мучительной смертью, так как защитный пояс приносится в жертву ради сохранения ядра.

Исследовательская программа имеет успех, если она успешно разрешает проблемы, и она проваливается в случае, если не способна решить эти проблемы.

В рамках успешно развивающейся программы удается разрабатывать все более совершенные теор ии", которые объясняют все больше и больше фактов. Именно поэтому ученые склонны к устойчивой позитивной работе в рамках подобных программ и допускают определенный догматизм в отношении к их основополагающим принципам. Однако это не может продолжаться бесконечно. Со временем эвристическая сила программы начинает ослабевать, и перед учеными возникает вопрос о том, стоит ли продолжать работать в ее рамках.

Лакатос считает, что ученые могут рационально оценивать возможности программы и решать вопрос о продолжении или отказе от участия в ней (в отличие от Куна, для которого такое решение представляет собой иррациональный акт веры). Для этого он предлагает следующий критерий рациональной оценки "прогресса" и "вырождения" программы.

Программа, состоящая из последовательности теор ий Т 1 , Т 2 ... Т n -1 , Т n прогрессирует, если:

Т n объясняет все факты, которые успешно объясняла Т n -1 ;

Т n охватывает большую эмпирическ ую область, чем предшествующая теор ия Т n -1 ;

Часть предсказаний из этого дополнительного эмпирическ ого содержания Т n подтверждается.

Т.е. в прогрессивно развивающейся программе каждая следующая теор ия должна успешно предсказывать дополнительные факты.

Если же новые теор ии не в состоянии успешно предсказывать новые факты, то программа является "стагнирующей", или "вырождающейся". Обычно такая программа лишь задним числом истолковывает факты, которые были открыты другими, более успешными программами.

На основе этого критерия ученые могут установить, прогрессирует или нет их программа. Если она прогрессирует, то рационально будет придерживаться ее, если же она вырождается, то рациональным поведением ученого будет попытка разработать новую программу или же переход на позиции уже существующей и прогрессирующей альтернативной программы . Но при этом Лакатос говорит, что «нельзя свертывать вновь возникшую исследовательскую программу лишь потому, что она не сумела одолеть более сильную программу-соперницу... Пока новая программа не будет реконструирована рациональным образом как прогрессивное самодвижение проблемы, в течение определенного времени она нуждается в поддержке со стороны более сильной и утвердившейся программы-соперницы» .

Таким образом, главная ценность программы - ее способность пополнять знания, предсказывать новые факты. Противоречия же и трудности в объяснения каких-либо явлений - как считает И. Лакатос, - не влияют существенно на отношение к ней ученых.

В геометрии Евклида на протяжении двух тысяч лет не удавалось решить проблему пятого постул ата.

Многие десятилетия на весьма противоречивой основе развивались исчисление бесконечно малых, теор ия вероятностей, теор ия множеств.

Известно, что Ньютон не мог на основании механики объяснить стабильность Солнечной системы и утверждал, что Бог исправляет отклонения в движении планет, вызванные различного рода возмущениями.

Несмотря на то что такое объяснение вообще никого не удовлетворяло, кроме, может быть, самого Ньютона, который был, как известно, очень религиозным человеком (он считал, что его исследования в теологии не менее значим ы, чем в математике и механике), небесная механика в целом успешно развивалась. Эту проблему удалось решить Лапласу только в начале XIX в.

Еще один классический пример.

Дарвин не мог объяснить так называемого "кошмара Дженкинса", и тем не менее его теор ия успешно развивалась. Известно, что дарвиновская теор ия базируется на трех факторах: изменчивости, наследственности и отборе. У любого организма имеется изменчивость, осуществляющаяся ненаправленным образом. В силу этого изменчивость только в небольшом количестве случаев может быть благоприятной для приспособления данного организма к окружающей среде. Какая-то изменчивость не наследуется, какая-то наследуется. Эволюционное значение имеет наследуемая изменчивость. По Дарвину, большую возможность для будущего имеют те организмы, которые наследуют такого рода изменения, которые дают им большую возможность для приспособления к окружающей среде. Такие организмы лучше выживают и становятся основой для нового шага эволюции.

Для Дарвина законы наследования - то, как наследуется изменчивость, - имели решающее значение. В своей концепции наследования он исходил из той идеи, что наследственность осуществляется непрерывным образом.

Представим себе, что белый человек попал на Африканский континент. Признаки белого, в том числе и "белизна", будут, по Дарвину, передаваться следующим образом. Если он женится на негритянке, то у их детей будет половина крови "белой". Поскольку на континенте белый один, то его дети будут вступать в брак с неграми. Но в таком случае доля "белизны" будет асимптотически убывать и в конце концов исчезнет. Эволюционного значения она иметь не может.

Такого рода соображения высказал Дженкинс. Он обратил внимание на то, что положительные качества, которые способствуют приспособлению организма к среде, встречаются крайне редко. И следовательно, организм, который будет иметь эти качества, заведомо встретится с организмом, который эти качества не будет иметь, и в последующих поколениях положительный признак рассеется. Следовательно, он не может иметь эволюционного значения.

Дарвин никак не мог справиться с этой задачей. Не случайно это рассуждение получило название "кошмара Дженкинса". У дарвиновской теор ии были еще и другие трудности. И хотя к учению Дарвина на разных этапах относились по-разному, но дарвинизм никогда не умирал, всегда у него были последователи. Как известно, современная эволюционная концепция - синтетическая теор ия эволюции - базируется на идеях Дарвина, соединенных, правда, с менделевской концепцией дискретных носителей наследственности, которая и ликвидирует "кошмар Дженкинса".

В рамках концепции И. Лакатоса становится особенно очевидной важность теор ии и связанной с ней исследовательской программы для деятельности ученого. Вне ее ученый просто не в состоянии работать. Главным источником развития науки является не взаимодействие теор ии и эмпирическ их данных, а конкуренция исследовательских программ в деле лучшего описания и объяснения наблюдаемых явлений и, главное, предсказания новых фактов.

Поэтому, изучая закономерности развития науки, необходимо особое внимание уделять формированию, развитию и взаимодействию исследовательских программ.

И. Лакатос показывает, что достаточно богатую научную программу всегда можно защитить от любого ее видимого несоответствия с эмпирическ ими данными.

И. Лакатос рассуждает в таком стиле. Допустим, что мы на базе небесной механики рассчитали траектории движения планет. С помощью телескопа мы фиксируем их и видим, что они отличаются от расчетных. Разве ученый скажет в этом случае, что законы механики неверны? Конечно, нет. У него даже мысли такой не появится. Он наверняка скажет, что либо неточны измерения, либо неправильны расчеты. Он, наконец, может допустить наличие другой планеты, которую еще не наблюдали, которая и вызывает отклонение траектории планеты от расчетной (так и было на самом деле, когда Леверье и Адаме открыли новую планету).

А допустим, что в том месте, где они ожидали увидеть планету, ее бы не оказалось. Что они сказали бы в этом случае? Что механика неверна? Нет, этого бы не случилось. Они наверняка придумали бы какие-нибудь другие объяснения для этой ситуации.

Эта идеи очень важны. Они позволяют понять, с одной стороны, как научные концепции преодолевают стоящие на их пути барьеры, а с другой - почему всегда существуют альтернативные исследовательские программы.

Мы знаем, что даже тогда, когда эйнштейновская теор ия относительности вошла в контекст культур ы, антиэйнштейновские теор ии продолжали жить.

А вспомним, как развивалась генетика. Ламаркистские идеи воздействия внешней среды па организм защищались несмотря на то, что была масса фактов, которые противоречили этому.

Достаточно сильная в теор етическом отношении идея всегда оказывается достаточно богатой для того, чтобы ее можно) было защищать.

С точки зрения И. Лакатоса, можно "рационально придерживаться регрессирующей программы до тех пор, пока ее не обгонит конкурирующая программа, и даже после этого". Всегда существует надежда на временность неудач. Однако представители регрессирующих программ неминуемо будут сталкиваться со всевозрастающими социально-психологическими и экономическими проблемами.

Конечно, никто не запрещает ученому разрабатывать ту программу, которая ему нравится. Однако общество не будет оказывать ему поддержки.

"Редакторы научных журналов, - пишет И. Лакатос, - станут отказываться публиковать их статьи, которые в общем будут содержать либо широковещательные переформулировки их позиции, либо изложение контрпримеров (или даже конкурирующих программ) посредством лингвистических ухищрений ad hoc. Организации, субсидирующие науку, будут отказывать им в финансировании..."

"Я не утверждаю, - замечает он, - что такие решения обязательно будут бесспорными. В подобных случаях следует опираться на здравый смысл " .

В своих работах Лакатос показывает, что в истории науки очень редко встречаются периоды, когда безраздельно господствует одна программа (парадигма), как это утверждал Кун. Обычно в любой научной дисциплине существует несколько альтернативных научно-исследовательских программ. Т.о. история развития науки, по Лакатосу, - это история борьбы и смены конкурирующих исследовательских программ, которые соревнуются на основе их эвристической силы в объяснении эмпирическ их фактов, предвидении путей развития науки и принятии контрмер против ослабления этой силы. Конкуренция между ними, взаимная критика, чередование периодов расцвета и упадка программ придают развитию науки тот реальный драматизм научного поиска, который отсутствует в куновской монопарадигмальной "нормальной науке" .

Т.е. по сути дела, здесь И. Лакатос воспроизводит в иных терминах, в более дифференцированном виде куновскую концепцию развития науки на основе парадигм. Однако при интерпретации движущих причин смены исследовательских программ, конкретных механизмов развития науки Лакатос не разделяет взгляды Куна. Он видит в науке внутреннюю и внешнюю историю. Внутренняя история науки базируется на движении идей, методолог ии, методик научного исследования, то, что, по словам Лакатоса, составляет собственное содержание науки. Внешняя история - это формы организации науки и личностные факторы научного исследования. Кун подчеркивал огромное значение этих "внешних факторов", Лакатос же отдает им второстепенное значение .

Пока наука скорее похожа на поле битвы исследовательских программ, чем на систему изолированных островков. «Зрелая наука состоит из исследовательских программ, не столько предвосхищающих новые факты, сколько ищущих вспомогательные теор ии, в этом, в отличие от грубой схемы "проверка-и-ошибка", ее эвристическая сила». Слабость исследовательских программ марксизма и фрейдизма Лакатос видел именно в недооценке роли вспомогательных гипотез , когда отражению одних фактов не сопутствовало предвосхищение других необычных фактов.

Выродившейся называет Имре Лакатос исследовательскую программу марксизма. «Какой новый факт был предсказан марксизмом, скажем, начиная с 1917 года?» Антинаучными называет он известные предсказания об абсолютном обнищании рабочего класса, о грядущей революции в наиболее развитых индустриальных державах, об отсутствии противоречий между социалистическими странами. Скандальный провал подобных пророчеств марксисты объясняли сомнительной «теор ией империализма» (для того чтобы сделать Россию «колыбелью» социалистической революции). Нашлись «объяснения» и Берлину 1953 г., и Будапешту 1956-го, и Праге 1968-го, и русско-китайскому конфликту.

Не заметить: если программа Ньютона привела к открытию новых фактов, то Марксова теор ия осталась позади фактов, давая объяснения вдогонку событиям. А это, отмечает Лакатос, симптомы стагнации и вырождения. В 1979 г. к этой проблеме вернулся Джон Уоррол в очерке «Как методолог ия программ исследования улучшает методолог ию Поппера». Наука, подчеркнул он, по сути своей динамична: либо она растет и остается наукой, либо останавливается и исчезает как наука. Марксизм перестал быть наукой, как только перестал расти .

Т.о. концепция исследовательских программ И. Лакатоса может, как это он сам демонстрирует, быть применена и к самой методолог ии науки.

3. Формализм в науке

И. Лакатос уделяет внимание проблеме научного формализ ма. Этой проблемы он касается в своей книге “Доказательства и опровержения” и прослеживает ее на основе философии математики, как наиболее близкому направлению философии науки.

Книга И. Лакатоса является как бы продолжением книги Г. Полья - "Математика и допустимые рассуждения" (Лондон, 1954). Разобрав вопросы, касающиеся возникновения догадки и ее проверки, Полья в своей книге остановился на фазе доказательства; исследованию этой фазы И. Лакатос и посвятил эту книгу .

И. Лакатос пишет, что в истории мысли часто случается, при появлении нового мощного метода быстро выдвигается на авансцену изучение задач, которые этим методом быть решены, в то время как все остальные игнорируются, даже забываются, а изучением его пренебрегают.

Предмет математики состоит в такой абстракции математики, когда математические теор ии заменяются формальными системами, доказательства - некоторыми последовательностями хорошо известных формул, определения - "сокращенными выражениями, которые "теор етически необязательны, но зато типографически удобны".

Такая абстракция была придумана Гильбертом, чтобы получить мощную технику исследования задач методолог ии математики. Но в месте с тем И. Лакатос отмечает, что существуют задачи, которые выпадают из рамок математической абстракции. В их числе находятся все задачи, относящиеся к "содержательной" математике и ее развитию, и все задачи, касающиеся ситуационной логики и решения математических задач. Термин "ситуационная логика" принадлежит Попперу. Этот термин обозначающий логику продуктивную, логику математического творчества.

Школу математической философии, которая стремиться отождествить математику с ее математической абстракцией (а философию математики - с метаматематикой), И. Лакатос называет "формалистской" школой. Одна из самых отчетливых характеристик формалистской позиции находится у Карнапа. Карнап требует, чтобы:

а) философия была заменена логикой науки..., но

б) логика науки представляет не что иное, как логический синтаксис языка науки...,

в) математика является синтаксисом математического языка.

Т.е. философию математики следует заменить метаматематикой.

Формализм по мнению И. Лакатоса отделяет историю математики от философии математики, собственно говоря истории математики не существует. Любой формалист должен быть согласен с замечанием Рассела, что "Законы мысли" Буля (Boole, 1854) были "первой книгой когда-либо написанной по математике. Формализм отрицает статус математики для большей части того, что обычно понималось как входящее в математику, и ничего не может сказать об ее "развитии". "Ни один из "критических" периодов математических теор ий может быть допущен в формалистическое небо, где математические теор ии пребывают как серафимы, очищенные от всех пятен земной недостоверности. Однако формалисты обычно оставляют открытым небольшой черный ход для падших ангелов; если для каких-нибудь "смесей математики и чего-то другого" окажется возможным построить формальные системы, "которые в некотором смысл е включают их", то они могут быть тогда допущены".

Как пишет И. Лакатос, при таких условиях Ньютону пришлось бы прождать четыре века, пока Пеано, Рассел и Куайн помогли ему влезть на небо, формализ овав его исчисления бесконечно малых. Дирак оказался более счастливым: Шварц спас его душу еще при его жизни. Здесь И. Лакатос упоминает парадоксальное затруднение математика: по формалистским или даже по дедуктивистским стандартам он не является честным математиком. Дьёдонне говорит об "абсолютной необходимости для каждого математика, который заботится об интеллектуальной честности, представлять свои рассуждения в аксиом атической форме".

При современном господстве формализ ма И. Лакатос перефразирует Канта: история математики, лишившись руководства философии, сделалась слепой, тогда как философия математики, повернувшись спиной к наиболее интригующим событиям истории математики, сделалась пустой.

По мнению Лакатоса "формализ м" предоставляет крепость логической позитивистской философии. Если следовать логическому позитивизму, то утверждение имеет смысл только, если оно является "тавтологи ческим" или эмпирическ им. Так как содержательная математика не является ни "тавтологи ческой" ни эмпирическ ой, то она должна быть бессмысл енной, она - чистый вздор. Здесь он отталкивается от Тюркетта, который в споре с Копи утверждает, что положения Геделя не имеют смысл а. Копи считает, что эти положения являются "априорными истинами", но не аналитическими, то они опровергают аналитическую теор ию априорности. Лакатос отметил, что никто из них не замечает, что особый статус положений Геделя с этой точки зрения состоит в том, что эти теор емы являются теор емами неформальной содержательной математики и что в действительности они оба обсуждают статус неформальной математики в частном случае. Теории неформальной математики определенно являются догадками, которые вряд ли можно разделить на априорные и апостериорные. Т.о. догматы логического позитивизма гибельны для истории и философии математики.

И. Лакатос в выражении методолог ия науки, употребляет слово "методолог ия" в смысл е, близком к "эвристике" Полья и Бернайса и к "логике открытия" или "ситуационной логике" Поппера. Изъятие термина "методолог ия математики" для использования в качестве синонима "метаматематики" имеет формалистический привкус. Это показывает, что в формалистской философии математики нет настоящего места для методолог ии как логики открытия. Формалисты считают, что математика тождественна формализ ованной математике.

Он утверждает, что в формализ ованной теор ии можно открыть два ряда вещей:

1. можно открыть решение задач, которые машина Тьюринга (она представляет собой конечный список правил или конечное описание процедуры в нашем интуитивном понимании алгоритм а ) при подходящей программе может решить за конечное время. Но ни один математик не заинтересован в том, что бы следить за этим скучным механическим "методом", предписываемый процедурами такого решения.

2. можно найти решения задач вроде: будет ли теор емой или нет некоторая формула теор ии, в которой не установлены возможность окончательного решения, где можно руководствоваться только "методом" неуправляемой интуиции и удачи.

По мнению И. Лакатоса, для живой математики непригодна эта мрачная альтернатива машинного рационализма и иррационального отгадывания вслепую. Исследователь неформальной математики дает творческим математикам богатую ситуационную логику, которая не будет ни механической, ни иррациональной, но которая никак не может получить признания и поощрения формалистской философии.

Но все таки он признает, что история математики и логика математического открытия, т.е. филогенез и онтогенез математической мысли, не могут быть развиты без критицизма и окончательного отказа от формализ ма.

Формалистическая философия математики имеет очень глубокие корни. Она представляет последнее звено в длинной цепи догматических философий математики. Более двух тысяч лет идет спор между догматиками и скептиками. Догматики утверждают, что силой нашего человеческого интеллекта и чувств, или только одних чувств, мы можем достичь истины и узнать, что мы ее достигли. Скептики, утверждают, что мы совершенно не можем достичь истины, или что ели даже сможем ее достичь, то не сможем знать, что мы ее достигли. В этом споре математика была гордой крепостью догматизма. Большая часть скептиков примерилась с неприступностью этой крепости догмастской теор ии познания. И. Лакатос утверждает, что бросить этому вызов - давно уже стало необходимым .

Таким образом цель данной книги И. Лакатоса - вызов математическому формализ му.

4. Деятельность ученого в революционные

и межреволюционные периоды науки

В вопросе деятельности ученого в революционные и межреволюционные периоды Лакатос высказывает такое понимание кумулятивных периодов, когда в интерпретации научных теор ий мы исходим из предпосылки, что в ходе революции теор ия возникает не в полностью завершенной форме .

Развитие, совершенствование программы в послереволюционный период являются необходимым условием научного прогресса.

Лакатос вспоминает Ньютона, презиравшего тех людей, которые, подобно Гуку, застревали на первой наивной модели и не имели достаточно упорства и способностей развить ее в исследовательскую программу, думая, что первая версия уже образует "открытие".

По самому исходному замыслу Лакатоса деятельность ученого в межреволюционные периоды носит творческий характер .

Каким образом развивается, трансформируется, изменяется, совершенствуется первоначально высказанная догадка, Лакатос раскрыл в своей книге "Доказательства и опровержения".

Даже в ходе доказательства, обоснования знания, полученного в ходе последней более или менее значительной революции, это знание трансформируется, поскольку, полагает Лакатос, "человек никогда не доказывает того, что он намеревается доказать". Кроме того,

У Лакатоса в отличие от Куна революционная научно-исследовательская деятельность не является прямой противоположностью деятельности ученого в межреволюционные периоды. Это связано в первую очередь с пониманием научной революции .

Поскольку в ходе революции создается лишь первоначальный проект новой научно-исследовательской программы, то работа по ее окончательному созданию распределяется на весь послереволюционный период.

Список используемых источников

1. Губин В.Д. и др. Философия. - М.; 1997. - 432с.

2. Ракитов А.И. Философские проблемы науки. - М.; 1977. - 270с.

3. Джованни Реале, Дарио Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. Часть4 - Л.; 1997.

4. Философия и методолог ия науки. Часть1. - М.; 1994. - 304с.

5. Философия и методолог ия науки. Часть2. - М.; 1994. - 200с.

6. Имре Лакатос. Доказательства и опровержения. - М.; 1967. - 152с.

7. Радугин А.А. Философия. Курс лекций. - М.; 1995. - 304с.

8. Ракитов А.И. Философия. Основные идеи и принципы. - М.; 1985.-368с.

9. Соколов А.Н. Предмет философии и обоснование науки. - С.П.; 1993. - 160с.

10. Лакатос И. Фальсификация и методолог ия программ научного исследования. - М.; 1995.

11. Лакатос И. История науки и ее рациональные реконструкции. - М.; 1978. - 235с.

Знание – то, что доказательно обосновано. Однако критика есть (того, что мы все можем обосновать с помощью интеллекта и чувств). История научной теории имеет непрерывность – развитие некоторой исследовательской программы. В качестве исходной модели роста научного знания Лакатос берет мир идей, автономно развивающегося знания, в котором осуществляется «внутренняя история» познания. Однако, в то время как по Попперу, на смену одной теории приходит другая, старая теория отвергается полностью, по Лакатосу рост знания осуществляется в форме критического диалога конкурирующих исследовательских программ. Именно они, а не теории, являются фундаментальной единицей развития науки.

Исследовательская программа реализуется в исторически развивающейся последовательности теорий, каждая из которых возникает из предыдущей путем модификации, вызванной встречей с противоречащими ей экспериментальными контрпримерами. «Твердое ядро» программы переходит от одной теории данной программы к другой, а защитный пояс, состоящий из вспомогательных гипотез, может частично разрушаться.

Главная ценность программы – ее способность пополнять знания, предсказывать новые факты. Противоречия и трудности в объяснении каких-либо явлений не влияют существенно на отношение к ней ученых (что в действительности и происходит!). Действительно, достаточно сильная в теоретическом отношении идея всегда оказывается достаточно богатой для того, чтобы ее можно было защищать. Лишь когда будет разрушено «твердое ядро» программы, необходимым окажется переход от старой научно-исследовательской программы к новой. Это и составляет сущность «научной революции».

В современной западной философии проблема роста и развития знания является центральной. Особенно активно проблему разрабатывали сторонники постпозитивизма – Поппер, Кун, Лакатос и другие.

Вслед за Поппером, Лакатос полагает, что основой теории научной рациональности должен стать принцип критицизма . Этот принцип является универсальным; однако «рациональный критицизм» не должен сводиться к требованию беспощадной фальсификации. Аномалии не должны побуждать ученых расправляться со своими теориями; рациональное поведение исследователя – идти вперед, не цепенея от отдельных неудач, если это движение обещает новые успехи.

У Лакатоса, сравниваются и оцениваются не две теории как у Поппера, а их серии, определяемые как исследовательская программа. Развитие науки – это «история рождения, жизни и гибели исследовательских программ».

Основной принцип Лакатоса - это соединение философии и истории науки. В связи с этим он формулирует важное положение: «Философия науки без истории науки пуста; история науки без философии науки слепа». Поэтому им разработана теория «научно-исследовательских программ».

Научно-исследовательская программа – это совокупность теорий, развивающихся на базе единых исследовательских и методологических принципов. Структурно включает в себя:
1) «жесткое ядро» - фундаментальные принципы всех теорий программы, помогающие сохранять ее целостность; 2) «защитный пояс» - вспомогательные гипотезы программы; он обеспечивает сохранность «жесткого ядра». Защитный пояс должен приспосабливаться и переделываться под давлением новых фактов; 3) методологические принципы, определяющие перспективы применения данной программы – «положительная» и «отрицательная эвристика».

«Отрицательная эвристика » – это ограничение в форме правил, позволяющих избегать ложных путей познания. «Отрицательная эвристика» определяет «твердое ядро» программы, считается «неопровержимым». «Позитивная эвристика » – это набор правил, позволяющих модифицировать программу так, чтобы сохранить её или улучшить. «Позитивная эвристика» складывается из доводов более или менее ясных, и предположений более или менее вероятных, направленных на изменение и развитие исследовательской программы.

Эволюция конкретной программы происходит за счёт видоизменения и уточнения «предохранительного пояса», разрушение же «жёсткого ядра» означает отмену программы и замену её конкурирующей.

Главный критерий научности программы – это прирост знания. Пока программа даёт прирост знания (прогрессирующая программа ), работа учёного в её рамках «рациональна». Когда программа теряет предсказательную силу и работает только на вспомогательные гипотезы, Лакатос предписывает отказаться от неё (регрессирующая программа ).

В отличие от Куна, Лакатос предполагает, что периоды «нормальной науки», когда господствует одна исследовательская программа, крайне редки. И что куновская «парадигма» – это и есть исследовательская программа, временно захватившая монополию. Чаще бывают периоды, когда исследовательских программ много и они конкурируют друг с другом. Но наука и не должна быть «нормальной», потому что чем быстрее начинается соперничество, тем лучше для прогресса. Теория никогда не фальсифицируется, а замещается более лучшей. Сила исследовательской программы определяется эвристической силой, которая обозначает способность программы теоретически предсказывать появление новых фактов.

Далее Лакатос выделяет два основных типа науки: «Зрелая наука » - это тип науки, где идет конкуренция исследовательских программ. Она состоит из исследовательских программ, не только объясняющих неизвестные факты, но и предвосхищающих новые теории. Только зрелая наука обладает «эвристической силой»; «Незрелая наука » - это тип науки, где исследование осуществляется по образцу.

Смена основных научно-исследовательских программ – это научная революция . По мнению Лакатоса, произошло 3 научных революции, результатом которых стала последовательная смена индуктивизма, конвенционализма и методологии исследовательских программ. Но это явление – редкое. Если какой-то эксперимент показывает, что программа не работает, то её требуется заменить. Но если через некоторое время, другой ученый объяснит тот эксперимент в рамках «устаревшей программы», то это программа снова восстановиться. Пример, теория Дарвина и «кошмар Дженкинса».

Таким образом, из концепции Лакатоса видно, что научные революции не играют слишком существенной роли. В науке почти никогда не бывает периодов безраздельного господства одной «программы», т.к. происходит соперничество разных программ.

Сдвиги или незначительное изменение – все эти оценки совершаются лишь ретроспективно. По мнению Лакатоса, история науки является судьей любой концепции.

Дата смерти: Подданство:

Великобритания

Школа/традиция:

критический рационализм

Направление: Оказавшие влияние:

И́мре Ла́катос (по-венгерски Лакатош - венг. Lakatos Imre , настоящие имя и фамилия Аврум Липшиц ; 9 ноября , Дебрецен - 2 февраля , Лондон) - английский философ венгерского происхождения, один из представителей постпозитивизма.

Биография

Методология исследовательских программ

Лакатос описал науку как конкурентную борьбу «научно-исследовательских программ», состоящих из «жёсткого ядра» априорно принятых в системе фундаментальных допущений, не могущих быть опровергнутыми внутри программы, и «предохранительного пояса» вспомогательных гипотез ad hoc , видоизменяющихся и приспосабливающихся к контрпримерам программы. Эволюция конкретной программы происходит за счёт видоизменения и уточнения «предохранительного пояса», разрушение же «жёсткого ядра» теоретически означает отмену программы и замену её другой, конкурирующей.

Главным критерием научности программы Лакатос называет прирост фактического знания за счёт её предсказательной силы. Пока программа даёт прирост знания, работа учёного в её рамках «рациональна» . Когда программа теряет предсказательную силу и начинает работать только на «пояс» вспомогательных гипотез, Лакатос предписывает отказаться от её дальнейшего развития. Однако при этом указывается, что в отдельных случаях исследовательская программа переживает свой внутренний кризис и снова даёт научные результаты; таким образом, «верность» учёного избранной программе даже во время кризиса признаётся Лакатосом «рациональной» .

Метод рациональных реконструкций

Метод рациональных реконструкций истории науки применён Лакатосом в книге Доказательства и опровержения к истории доказательств теоремы Декарта-Эйлера-Коши о соотношении между числом вершин, рёбер и граней произвольного многогранника . При этом в подстрочных примечаниях Лакатос даёт более широкую картину истории математики, особенно - истории математического анализа и программ обоснования математики в XIX и начале XX века. Лакатос обсуждает историю математики как цепочку, в которой

«проверка обычного доказательства часто представляет очень деликатное предприятие, и, чтобы на­пасть на „ошибку“, требуется столько же интуиции и счастья, сколько и для того, чтобы натолкнуться на доказательство; от­крытие „ошибок“ в неформальных доказательствах иногда может потребовать десятилетий, если не столетий. Неформальная квазиэмпирическая математика не развивается как монотонное возрастание количества несомненно доказанных теорем, но только через непрерывное улучшение догадок при помощи размышления и критики, при помощи логики доказательств и опровержений».

Сама книга написана не в форме исторического исследования, а в форме школьного диалога. Используя диалогический метод, Лакатос искусственно конструирует проблемную ситуацию, в которой происходит формирование понятия «эйлерового многогранника». Рациональная реконструкция у Лакатоса не воспроизводит все детали реальной истории, но создается специально в целях рационального объяснения развития научного знания.

Литература

Сочинения

• Лакатос И. Доказательства и опровержения. Как доказываются теоремы . Пер. И. Н. Веселовского.- М.: Наука, 1967.
• Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ .- М.: Медиум, 1995.
• Лакатос И. История науки и её рациональные реконструкции // Прил. к кн.: Кун Т. Структура научных революций.- М.: АСТ, 2001.
• Лакатос И. Избранные произведения по философии и методологии науки.- М.: Академический Проект, 2008.
• Лакатос И. Наука и псевдонаука . (Выступление в радиопрограмме Открытого университета 30 июня 1973 г.)

О Лакатосе

• Bandy A. Chocolate and chess. Unlocking Lakatos. Budapest: Akadémiai Kiadó, 2010.
• Kadvany J. Imre Lakatos and the guises of reason. Durham and London: Duke University Press, 2001.
• Koetsier T. Lakatos" philosophy of mathematics: a historical approach. Amsterdam e.o.: North Holland, 1991.
• Larvor B. Lakatos: an introduction. London: Routledge, 1998.
• Long J. Lakatos in Hungary. Philosophy of the social sciences, 28, 1998, pp. 244-311.

Ссылки

• Лакатос, Имре (Библиотека учебной и научной литературы)
• Лакатос И. История науки и ее рациональные реконструкции
• Лакатос И. Доказательства и опровержения. Как доказываются теоремы
• Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ

См. также

Категории:

• Персоналии по алфавиту
• Родившиеся 9 ноября
• Родившиеся в 1922 году
• Родившиеся в Дебрецене
• Умершие 2 февраля
• Умершие в 1974 году
• Умершие в Лондоне
• Философы по алфавиту
• Философы Венгрии
• Философы Великобритании
• Философы XX века
• Постпозитивизм
• Философы науки

Wikimedia Foundation . 2010 .

(по-венгерски Лакатош - венг. Imre Lakatos , настоящие имя и фамилия Аврум Липшиц ) - английский философ венгерского происхождения, один из представителей постпозитивизма.

Родился 9 ноября 1922 в Дебрецене в еврейской семье, ученик Дьёрдя Лукача. Во время Второй мировой войны был участником антифашистского Сопротивления. В это же время из-за начавшихся преследований евреев (его мать и бабушка погибли в Освенциме) был вынужден сменить фамилию на Молнар (по-венгерски - Мельник), затем на Лакатос (эту же фамилию носил премьер-министр Геза Лакатос, выступивший против уничтожения венгерских евреев). Существует и другая точка зрения, по которой «пролетарскую» фамилию Лакатос (Слесарь) он принял, устроившись на работу в правительство Венгерской народной республики.

После войны учился в аспирантуре Московского университета под руководством Яновской. Короткое время был функционером Министерства образования коммунистической Венгрии. В это время он находился под сильным влиянием идей своих соотечественников Дьёрдя Лукача, Дьёрдя Пойа и Шандора Карачоня. Во времена культа личности Ракоши в 1950-1953 был незаконно репрессирован как «ревизионист» и находился в заключении. Во время Венгерской революции 25 ноября 1956 бежал на Запад через Австрию. С 1958 постоянно жил в Великобритании, с 1969 - профессор Лондонской школы экономики и политических наук. Умер 2 февраля 1974 в Лондоне в возрасте 51 года от кровоизлияния в мозг.

Философия Лакатоса

Лакатос - автор теории и методологии научно-исследовательских программ , в рамках которых, вслед за Карлом Поппером, развил принцип фальсификации до степени, названной им утончённым фальсификационизмом . Теория Лакатоса направлена на изучение движущих факторов развития науки, она продолжает и вместе с тем оспаривает методологическую концепцию Поппера, полемизирует с теорией Томаса Куна.

Лакатос описал науку как конкурентную борьбу «научно-исследовательских программ», состоящих из «жёсткого ядра» априорно принятых в системе фундаментальных допущений, не могущих быть опровергнутыми внутри программы, и «предохранительного пояса» вспомогательных гипотез ad hoc, видоизменяющихся и приспосабливающихся к контрпримерам программы. Эволюция конкретной программы происходит за счёт видоизменения и уточнения «предохранительного пояса», разрушение же «жёсткого ядра» теоретически означает отмену программы и замену её другой, конкурирующей.

Главным критерием научности программы Лакатос называет прирост фактического знания за счёт её предсказательной силы. Пока программа даёт прирост знания, работа учёного в её рамках «рациональна» . Когда программа теряет предсказательную силу и начинает работать только на «пояс» вспомогательных гипотез, Лакатос предписывает отказаться от её дальнейшего развития. Однако при этом указывается, что в отдельных случаях исследовательская программа переживает свой внутренний кризис и снова даёт научные результаты; таким образом, «верность» учёного избранной программе даже во время кризиса признаётся Лакатосом «рациональной» .

Метод рациональных реконструкций истории науки применён Лакатосом в книге Доказательства и опровержения к истории доказательств теоремы Декарта-Эйлера-Коши о соотношении между числом вершин, рёбер и граней произвольного многогранника. При этом в подстрочных примечаниях Лакатос даёт более широкую картину истории математики, особенно - истории математического анализа и программ обоснования математики в XIX и начале XX века. Лакатос обсуждает историю математики как цепочку, в которой «проверка обычного доказательства часто представляет очень деликатное предприятие, и, чтобы на­пасть на „ошибку", требуется столько же интуиции и счастья, сколько и для того, чтобы натолкнуться на доказательство; от­крытие „ошибок" в неформальных доказательствах иногда может потребовать десятилетий, если не столетий. Неформальная квазиэмпирическая математика не развивается как монотонное возрастание количества несомненно доказанных теорем, но только через непрерывное улучшение догадок при помощи размышления и критики, при помощи логики доказательств и опровержений».

Сама книга написана не в форме исторического исследования, а в форме школьного диалога. Используя диалогический метод, Лакатос искусственно конструирует проблемную ситуацию, в которой происходит формирование понятия «эйлерового многогранника». Рациональная реконструкция у Лакатоса не воспроизводит все детали реальной истории, но создается специально в целях рационального объяснения развития научного знания.

Регулярная исправленная статья

Имре Лакатос
венг. Imre Lakatos
Имре Лакатос Имре Лакатос
Дата рождения:
Место рождения:	Дебрецен
Дата смерти:
Место смерти:

И́мре Лака́тос (по-венгерски Лакатош - венг. Imre Lakatos , настоящие имя и фамилия Аврум Липошиц ; 9 ноября 1922, Дебрецен - 2 февраля 1974, Лондон) - английский философ науки венгерского происхождения.

Биография

Разделяя веру Поппера в универсальный критерий научной рациональности, в противоположность своим современникам Т. С. Куну и М. Полани , Лакатос разрабатывал предложенную Поппером методологическую исследовательскую программу с большим упором на рационально реконструированную историю, использующую конкретные примеры. По словам Лакатоса, «философия науки без истории науки пуста; история науки без философии слепа».

Философия науки

Главное достижение Лакатоса в философии науки - постулирование исследовательских программ как ключа к пониманию прогресса теоретической науки. В отличие от Поппера, считавшего, что критерий фальсифицируемости применим к индивидуальным теориям, Лакатос считал исследовательские программы, включающие серии теорий и содержащие как фальсифицируемые, так и нефальсифицируемые элементы, более пригодными для оценки долговечности научных теорий и рациональности их отвержения.

Лакатос описал науку как конкурентную борьбу «научно-исследовательских программ», состоящих из «жёсткого ядра» априорно принятых в системе фундаментальных допущений, не могущих быть опровергнутыми внутри программы, и «предохранительного пояса» вспомогательных гипотез ad hoc, видоизменяющихся и приспосабливающихся к контрпримерам программы. Эволюция конкретной программы происходит за счёт видоизменения и уточнения «предохранительного пояса», разрушение же «жёсткого ядра» теоретически означает отмену программы и замену её другой, конкурирующей.

Главным критерием научности программы Лакатос называет прирост фактического знания за счёт её предсказательной силы. Пока программа даёт прирост знания, работа учёного в её рамках «рациональна» . Когда программа теряет предсказательную силу и начинает работать только на «пояс» вспомогательных гипотез, Лакатос предписывает отказаться от её дальнейшего развития. Однако при этом указывается, что в отдельных случаях исследовательская программа переживает свой внутренний кризис и снова даёт научные результаты; таким образом, «верность» учёного избранной программе даже во время кризиса признаётся Лакатосом «рациональной» .

Метод рациональных реконструкций

Метод рациональных реконструкций истории науки применён Лакатосом в книге Доказательства и опровержения к истории доказательств теоремы Декарта-Эйлера-Коши о соотношении между числом вершин, рёбер и граней произвольного многогранника. При этом в подстрочных примечаниях Лакатос даёт более широкую картину истории математики, особенно - истории математического анализа и программ обоснования математики в XIX и начале XX века. Лакатос обсуждает историю математики как цепочку, в которой

«проверка обычного доказательства часто представляет очень деликатное предприятие, и, чтобы на­пасть на „ошибку“, требуется столько же интуиции и счастья, сколько и для того, чтобы натолкнуться на доказательство; от­крытие „ошибок“ в неформальных доказательствах иногда может потребовать десятилетий, если не столетий. Неформальная квазиэмпирическая математика не развивается как монотонное возрастание количества несомненно доказанных теорем, но только через непрерывное улучшение догадок при помощи размышления и критики, при помощи логики доказательств и опровержений».

Сама книга написана не в форме исторического исследования, а в форме школьного диалога. Используя диалогический метод, Лакатос искусственно конструирует проблемную ситуацию, в которой происходит формирование понятия «эйлерового многогранника». Рациональная реконструкция у Лакатоса не воспроизводит все детали реальной истории, но создается специально в целях рационального объяснения развития научного знания.

Отношение философов и ученых к идеям Лакатоса было неоднозначным. Несмотря на возражения некоторых из них, исследовательские программы Лакатоса стали частью современной философии науки.

Основные произведения Лакатоса

«Доказательства и опровержения: логика математических открытий» (1976) «Философские статьи» (т. 1 - «Методология научно-исследовательских программ», т. 2 - «Математика, наука и эпистемология», 1978).

Ссылки на сочинения

• Лакатос И. Доказательства и опровержения. Как доказываются теоремы . Пер. И. Н. Веселовского. М.: Наука, 1967.
• Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ . М.: Медиум, 1995.
• Лакатос И. История науки и её рациональные реконструкции // Прил. к кн.: Кун Т. Структура научных революций . М.: АСТ, 2001.

ca:Imre Lakatos cs:Imre Lakatosfa:ایمره لاکاتوش fi:Imre Lakatoshr:Imre Lakatos hu:Lakatos Imrenl:Imre Lakatos no:Imre Lakatos pl:Imre Lakatos pt:Imre Lakatos ro:Imre Lakatos sk:Imre Lakatos sv:Imre Lakatos tr:Imre LakatosУведомление : Предварительной основой данной статьи была аналогичная статья в http://ru.wikipedia.org , на условиях CC-BY-SA, http://creativecommons.org/licenses/by-sa/3.0 , которая в дальнейшем изменялась, исправлялась и редактировалась.

Уведомление : Предварительной основой данной статьи была статья