1.Тема: Осень

2.Идея: В осени Фета мы слышим отголоски человеческой души.

1) Осень, как и человек, способна жить (“...в крови золотолиственных уборов”), любить (“...Горящих осень ищет взоров // И знойных прихотей любви”), стареть и умирать (“...И, замирающей так пышно, // Ей ничего уже не жаль”)...

2) Осень, как и человек, способна переживать печальные моменты в своей жизни и счастливые. И, подобно человеку, осени «замирающей так пышно» «ничего уже не жаль».

3.Композиция:

Вторая часть противопоставлена первой.Здесь осень оживляется, расцветает, наполняется светом и теплом. Для усиления смысловой и поэтической значимости этой части А.А. Фет использует приём градации. Эти метафоры являются в стихотворении контекстуальными синонимами. В словах же “знойных прихотей любви” скрыта вся насыщенность цветовой и смысловой гаммы осени, её завораживающего очарования.

В третьей части эмоции стихают и приобретают умеренный, степенный ритм. Нет больше ярких красок, движения, есть только “стыдливая печаль”. Все снова затихает.

Эту композицию поддерживает и рифма : кольцевая.

4.Особенности (от импрессионизма):

• перед нами обрывки событий, явлений, когда читателю нужно додумывать,
• в отличие от других произведений, где все строится на смене действий, персонажей, здесь сменяются эмоции и ощущения.
• Важно: Фет использует много прилагательных, его речь эпитетна, что закономерно при описании мгновения = импрессионист.

5.Тропы:

эпитеты: сумрачные дни; беззвучной осени и хладной; золотолиственных уборов.

метафора : в крови золотолиственных уборов.

градация: золотолиственных уборов... горящих взоров... и знойных прихотей любви.

Где еще сходное описание осени?

Александр Пушкин "Унылая пора! Очей очарованье!"

Певцом русской женщины называл себя Фет. Тема любви в его творчестве главная. Сам поэт утверждает, что это чувство «всегда останется зерном и центром, на который навивается всякая поэтическая нить» . Любовь — это тот волшебный кристалл, сквозь который поэт смотрит на мир.
Была в жизни поэта женщина, ставшая на долгие годы трагической героиней его поэзии. Источником вдохновения для поэта явилась любовь его молодости — дочь сербского помещика Мария Лазич. Афанасию Фету было 28, Марии Лазич — 22. Он скоро понял, что их разговоры о романах Жорж Занд, чтение стихов перерастают в нечто иное, — в «гордиев узел любви» . Любовь их была столь сильна и высока, сколь и трагична. Лазич знала, что Фет никогда не женится на ней, тем не менее ее последними словами перед смертью было восклицание: «Виноват не он, а я!». Мария Лазич сгорела в огне. От брошенной спички загорелось ее кисейное платье. Пламя сбили, но ожоги были так сильны, что спасти Марию не удалось. Она скончалась на четвертые сутки в страшных мученияхТочные обстоятельства ее смерти так и не выяснены, но есть основания полагать, что это было самоубийство. Сознание косвенной вины и тяжести утраты тяготило Фета на протяжении всей его жизни, и результатом этого явилось «двоемирие» . Современники отмечали холодность, расчетливость и даже некоторую жестокость Фета в повседневной жизни. Но какой контраст это составляет с другим миром Фета — миром его лирических переживаний, воплощенных в его стихотворениях.
Любимая для Фета - нравственный судия и идеал. Она имеет большую власть над поэтом на протяжении всей его жизни, хотя уже в 1850 году, вскоре после смерти Лазич, Фет пишет: "Идеальный мир мой разрушен давно". Влияние любимой женщины на поэта чувствуется и в стихотворении "Долго снились мне вопли рыданий твоих". Поэт называет себя "несчастным палачом", он остро чувствует свою вину за гибель любимой, и наказанием за это явились "две капельки слез" и "холодная дрожь", которые он в "бессонные ночи навек перенес".

Художественные особенности. Поэзия Фета, не столь широ­кая по тематике, необыкновенно богата разнообразными оттенками чувства, эмоциональных состояний. Она неповторима по своему мелодическому рисунку, насыщена бесконечными сочетаниями цветов, звуков, красок. В своем творчестве поэт предвосхищает мно­гие открытия «серебряного века». Новизна его лирики ощущалась уже современниками, которые отмечали «умение поэта ловить не­уловимое, давать образ и название тому, что до него было не чем иным, как смутным мимолетным ощущением души человеческой, ощущением без образа и названия» (А.В. Дружинин). Действительно, лирику Фета характеризует импрессионистич­ность (от франц. impersion - впечатление). Это особое качество ху­дожественного стиля, для которого характерны ассоциативные обра­зы, стремление передать первозданные впечатления, мимолетные ощущения, «мгновенные снимки памяти», складывающиеся в цель­ную и психологически достоверную поэтическую картину. Таковы, по сути, все стихотворения Фета. Слова у поэта многозвучны и многозначны, эпитеты показывают не столько прямые, сколько косвенные признаки предметов, к ко­торым они относятся («тающая скрипка», «благовонные речи», «се­ребряные сны»). Так эпитет «тающая» к слову скрипка передает не качество самого музыкального инструмента, а впечатление от ее звуков. Слово в поэзии Фета, теряя точный смысл, приобретает осо­бую эмоциональную окраску, при этом стирается грань между пря­мым и переносным смыслом, между миром внешним и внутренним. Часто все стихотворение строится на этой зыбкости значений, на развитии ассоциаций («Ярким солнцем в саду пламенеет костер…», «Шепот, робкое дыханье…», «Сияла ночь. Луной был полон сад…»). В стихотворении «На кресле отвалясь, гляжу в потолок…» целый ряд ассоциаций нанизывается друг на друга: кружок от лампы на потолке, слегка вертящийся, вызывает ассоциацию с кружащимися над садом грачами, которые, в свою очередь, навевают воспомина­ние о расставании с любимой женщиной. Такая ассоциативность мышления, умение передать мгновения жизни, мимолетные, ускользающие чувства и настроения помогли Фету подойти вплотную к решению проблемы «невыразимости» по­этическим языком тончайших движений человеческой души, над ко­торой бились Жуковский, Лермонтов, Тютчев. Ощущая, подобно им, «как беден наш язык», Фет уходит от слов в стихию музыкальности. Звук становится основной единицей его поэзии. Композитор П.И.Чайковский даже назвал Фета поэтом-музыкантом. Сам поэт говорил: «Ища воссоздать гармоническую правду, душа художника сама приходит в соответственный музыкальный строй. Нет музы­кального настроения - нет художественного произведения». Музы­кальность лирики Фета выражается в особой плавности, напевности его стиха, разнообразии ритмов и рифм, искусстве звукового повтора. Можно сказать, что поэт использует музыкальные средства воздействия на читателя. Для каждого стихотворения Фет находит ин­дивидуальный ритмический рисунок, употребляя необычные соче­тания длинных и коротких строк («Сад весь в цвету, / Вечер в огне, / Так освежительно-радостно мне!»), звуковые повторы, основанные на ассонансах и консонансах (в стихотворении «Шепот, робкое дыха­нье…» ассонансы на -а: соловья - ручья - конца - лица - янта­ря - заря), разнообразные размеры, среди которых особо выделяют­ся трехсложные, прекрасно вписывающиеся в традицию романсов («На заре ты ее не буди…», написанное анапестом). Не случайно очень многие из стихотворений Фета были положены на музыку. Художественные открытия Фета были восприняты поэтами «се­ребряного века». Александр Блок считал его своим непосредствен­ным учителем. Но далеко не сразу такая необычная, ни на что не похожая лирика Фета завоевала признание читателей. Выпустив первые сборники своих стихов еще в 1840-1850-х годах, Фет надолго уходит из литератур ной. жизни и остается известен только узкому кругу ценителей. Интерес к нему возрос на рубеже веков, во время нового расцвета русской поэзии. Именно тогда творчество Фета по­лучило заслуженную оценку. Он по праву был признан тем, кто, по словам Анны Ахматовой, открыл в русской поэзии «не календар­ный, настоящий двадцатый век».

Сочинение

К середине XIX века в русской поэзии отчетливо обозначаются и, поляризуясь, развиваются два направления: демократическое и так называемое «чистое искусство». Основным поэтом и идеологом первого направления был Некрасов, второго - Фет.

Поэты «чистого искусства» считали, что цель искусства - это искусство, они не допускали никакой возможности извлечения из поэзии практической пользы. Их стихи отличает отсутствие не только гражданских мотивов, но и вообще связи с общественными вопросами и проблемами, отражавшими «дух времени» и остро волновавшими их передовых современников. Поэтому критики-«шестидесятники», осуждая поэтов «чистого искусства» за тематическую узость и однообразие, часто не воспринимали их как полноценных поэтов. Поэтому так высоко оценивший лирический талант Фета Чернышевский вместе с тем добавлял, что он «пишет пустяки». О полном несоответствии Фета «духу времени» говорил и Писарев, утверждая, что «замечательный поэт откликается на интересы века не по долгу гражданства, а по невольному влечению, по естественной отзывчивости».

Фет не только не считался с «духом времени» и пел на свой лад, но он решительно и крайне демонстративно противопоставлял себя демократическому течению русской литературы XIX века.

После большой трагедии, пережитой Фетом в молодости, после гибели возлюбленной поэта Марии Лазич, Фет сознательно разделяет жизнь на две сферы: реальную и идеальную. И только идеальную сферу он переносит в свою поэзию. Поэзия и действительность теперь для него не имеют ничего общего, они оказываются двумя различными, диаметрально противоположными, несовместимыми мирами. Противопоставление этих двух миров: мира Фета-человека, его мировоззрения, его житейской практики, общественного поведения и мира фетовской лирики, по отношению к которому первый мир являлся для Фета антимиром, - было загадкой для большинства современников и остается тайной для современных исследователей.

В предисловии к третьему выпуску «Вечерних огней», оглядываясь на всю свою творческую жизнь, Фет писал: «Жизненные тяготы и заставляли нас в течение шестидесяти лет отворачиваться от них и пробивать будничный лед, чтобы хотя на мгновение вздохнуть чистым и свободным воздухом поэзии». Поэзия была для Фета единственным способом уйти от действительности и повседневности и почувствовать себя свободным и счастливым.

Фет считал, что настоящий поэт в своих стихах должен воспевать прежде всего красоту, то есть, по Фету, природу и любовь. Однако поэт понимал, что красота очень мимолетна и что моменты красоты редки и кратки. Поэтому в своих стихах Фет все время пытается передать эти мгновения, запечатлеть минутное явление красоты. Фет был способен запоминать какие-либо преходящие, мгновенные состояния природы и потом воспроизводить их в своих стихотворениях. В этом заключается импрессионизм поэзии Фета. Фет никогда не описывает чувство в целом, а лишь состояния, определенные оттенки чувства. Поэзия Фета иррациональна, чувственна, импульсивна. Образы его стихотворений неопределенны, расплывчаты, часто Фет передает свои ощущения, впечатления от предметов, а не их изображение. В стихотворении «Вечер» читаем:

Прозвучало над ясной рекою,

Прозвенело в померкшем лугу,

Прокатилось над рощей немою,

Засветилось на том берегу…

А что «прозвучало», «прозвенело», «прокатилось» и «засветилось », неизвестно.

На пригорке то сыро, то жарко, Вздохи дня есть в дыханье ночном, - Но зарница уж теплится ярко Голубым и зеленым огнем… Это лишь один миг в природе, минутное состояние природы, которое удалось передать Фету в его стихотворении. Фет - это поэт детали, отдельного образа, поэтому в его стихах мы не встретим полного, целостного пейзажа. У Фета нет конфликта между природой и человеком, лирический герой поэзии Фета находится всегда в гармонии с природой. Природа является отражением чувств человека, она очеловечена:

Плавно у ночи с чела

Мягкая падает мгла;

С поля широкая тень

Жмется под ближнюю сень.

Жаждою света горя,

Выйти стыдится заря,

Холодно, ясно, бело,

Дрогнуло птицы крыло…

Солнца еще не видать,

А на душе благодать.

В стихотворении «Шепот. Робкое дыханье…» мир природы и мир человеческого чувства оказываются неразрывно связанными. В обоих этих «мирах» поэт выделяет еле заметные, переходные состояния, трудноуловимые изменения. И чувство, и природа показаны в стихотворении в отрывочных деталях, отдельных штрихах, однако у читателя они складываются в единую картину свидания, создают единое впечатление.

В стихотворении «Ярким светом в лесу пламенеет костер…» повествование параллельно развертывается в двух планах: внешне-пейзажном и внутренне-психологическом. Эти два плана сливаются, и к концу стихотворения только через природу становится возможным для Фета рассказать о внутреннем состоянии лирического героя. Особенностью лирики Фета в фонико-интонационном отношении является ее музыкальность. Музыкальность стиха была внесена в русскую поэзию еще Жуковским. Прекрасные образцы ее мы находим и у Пушкина, и у Лермонтова, и у Тютчева. Но именно в поэзии Фета она достигает особенной утонченности:

Зреет рожь над жаркой нивой,

А от нивы и до нивы

Гонит ветер прихотливый

Золотые переливы.

(Музыкальность этого стиха достигается эвфонией.) Музыкальность поэзии Фета подчеркивается и жанровым характером его лирики. Наряду с традиционными жанрами элегий, дум, посланий Фет активно использует романсно-песенный жанр. Этот жанр определяет структуру чуть ли не большинства фетовских стихотворений. Для каждого романса Фет создавал свою, только ему присущую поэтическую мелодию. Известный критик XIX века Н. Н. Страхов писал: «Стих Фета имеет волшебную музыкальность, и при этом постоянно разнообразную; для каждого настроения души у поэта является своя мелодия, и по богатству мелодий никто с ним не может равняться».

Фет достигает музыкальности своей поэзии как композиционным построением стиха: кольцевой композицией, постоянными повторами (например, как в стихотворении «На заре ты меня не буди…»), так и необыкновенным разнообразием строфических и ритмических форм. Особенно часто Фет применяет прием чередования коротких и длинных строк:

Сны и тени,

Сновиденья,

В сумрак трепетно манящие,

Все ступени

Усыпленья

Легким роем преходящие…

Фет считал музыку высшим из искусств. Музыкальное настроение для Фета было неотъемлемой частью вдохновения. В стихотворении «Сияла ночь…» героиня может выразить свои чувства, свою любовь только через музыку, через песню:

Ты пела до зари, в слезах изнемогая,

Что ты одна - любовь, что нет любви иной,

И так хотелось жить, чтоб, звука не роняя,

Тебя любить, обнять и плакать над тобой.

Поэзия «чистого искусства» спасала поэзию Фета от политических и гражданских идей и давала Фету возможность делать настоящие открытия в области поэтического языка. Изобретательность Фета в строфической композиции и ритмике уже подчеркивалась нами. Смелыми были его эксперименты в области грамматического построения стихов (стихотворение «Шепот. Робкое дыханье…» написано одними назывными предложениям, в нем нет ни одного глагола), в области метафорики (современникам Фета, воспринимавшим его стихи буквально, было очень трудно понять, например, метафору «травы в рыдании» или «весна и ночь покрыли дол»).

Итак, в своей поэзии Фет продолжает преобразования в области поэтического языка, начатые русскими романтиками начала XIX века. Все его эксперименты оказываются очень удачными, они продолжаются и закрепляются в поэзии А. Блока, А. Белого, Л. Пастернака. Разнообразие форм стихотворений сочетается с разнообразием чувств и переживаний, переданных Фетом в его поэзии. Несмотря на то, что Фет считал поэзию идеальной сферой жизни, чувства и настроения, описанные в стихах Фета, реальны. Стихи Фета не устаревают и по сей день, так как каждый читатель может найти в них настроения, сходные с состоянием его души в данный момент.